Мы рождены провоцировать любовь
совместная жизнь - это 90 % терпения остальные (200 %) - любовь
Любовь - это встреча с самим собой
поэт - это увеличительное стекло ну что тут еще добавить?
когда тебе уже не нужно подобие себя самого и ты не ищешь в других недостающего в себе -
это признаки зрелости
максимум того что человек может обрести за свою жизнь - самого себя
бутылки
Воет, воет южный ветер,
южный ветер для проклятий.
Мы с тобой одни на свете.
Мы с тобой друг другу братья.
Наши сестры не знакомы.
Они встретятся не скоро.
Обойдутся без объятий.
Случай неблагоприятен.
Тем не менее, конечно,
мы с тобой не обойдёмся
без красивых стильных жестов,
без желания продолжить
наши встречи, потанцуем,
попоем и завоюем,
как итог поставим точку,
в общем, скоротаем ночку
вчетвером. Нам нужен пятый:
все звенит от напряженья.
Я уже не ощущаю,
только чувствую скольженье
на набедренной повязке
и уже боюсь развязки,
перепутаны все лица,
пусть мне лучше это снится.
Но звонок. И нас четыре, плюс
четыре, плюс пятнадцать.
Все смешалось в нашем доме,
в нашем мире, нашем царстве.
И красавица-девица
смотрит грустно и прощально.
И мне хочется напиться
только с ней и только чаю.
И не чаю в завершенье
с ней проснуться рано утром
и победным маршем в душ я
отправляюсь, это чудно.
И с хозяином-занудой
расстаёмся мы душевно
и не очень это трудно,
очень даже совершенно.
февральский ветер
Февральский ветер стучится в твой дом,
в доме, где мы остались вдвоем
за чашкой какао, в дыму сигарет,
с извечным вопросом: да или нет?
Так странно день растащил по углам
тебя и его, ее и меня.
А ночь впопыхах смешала колоду,
наверное, злясь на непогоду.
Написан сценарий и розданы роли.
И вроде не врозь, и вроде на воле:
она где-то там, в обнимку с гитарой,
и он не один, то он трезвый, то пьяный.
А город, что помнил все их маршруты,
зажег фонари и высушил лужи,
надел черный фрак и звезды в придачу,
чтобы светили, и чтоб наудачу.
Но что-то, что было сильней фонарей,
замыслов зодчих и прочих вещей,
стену воздвигло, потратило силы,
и целое стало, как две половины.
Февральский ветер стучится в твой дом,
в доме, где мы остались вдвоем.
Вечер на ложе. Дыханье в ладони.
Рядом с тобой забываешь о боли.
А ты, прильнув подбородком к предплечью,
заворожено смотришь на свечи.
Ночь затихала в объятьях луны,
и всяк о своем досматривал сны...
романс N4
По твоей загорелой руке я читаю молитву.
Мы с тобой расстаемся, мой друг, навсегда, навсегда.
И дрожат мои губы. Я кривлю их в улыбке.
Я готова. И ты подаешь мне пальто.
Мы уходим, а на улице вечер,
и сырая метель, и замерзшие псы.
Ты меня провожаешь. Ах, как светел, как светел
на щеке твоей луч фонаря.
Нами прожит еще один день - самый долгий и краткий.
Ты шагаешь так быстро - мне трудно успеть за тобой.
Мы уже на пороге. Ты рассеянно нежен.
Я стою у окна и смотрю тебе вслед.
Одинокий дым по комнате вьется.
Сколько будет ночей без тебя, без тебя.
Ты все дальше и дальше. Но как светел, как светел
на щеке твоей луч фонаря.
автомобильный блюз
По мостам, по мостам, по мостам, по помостам.
Рядом с тобой, но так далеко от тебя.
Солнце в лицо, небо безоблачно,
Адмиралтейство в Неве отражается
золотом, медом, игольчатым конусом
в темных зрачках преломляет себя.
И проносятся архитектурные подвиги
мимо машин, в одной из которых
мне так сладостно-больно видеть тебя.
Свет одиночества, тени сомнения,
горсти забвения, свет неприкаянный.
Поздно раскаянье. Суть вдохновения -
только желание - суть поражения.
И я не стою твоих устремлений,
но горло поет неуставаемо,
и я нечаянно вдруг получу
в награду твой взгляд, и растаю случайно.
И продолжать не стоит нам более,
но траектория к нам возвращается.
Я остаюсь собой тем мне менее
в чьём-то авто, несущим тебя и меня.
Золото плавят - руно получается,
но не кончается, не обнаружится
зелень материи, бабочкой брови -
и мы кончаемся, мы образуемся,
мы образумились и заключается
в этом ответ на мое одиночество.
Ты станешь легче, для всех мы веселые,
мы для себя все же будем печальными.
Трагикомедию - к черту! Феерия -
лучший подарок для сердца и памяти.
Стоило броситься ласточкой, теменем,
чувствуя в чьём-то авто близость тебя.
Ты - против ветра, но против отчаянья.
Я - за спиной, напротив луны.
Ты открываешь секрет обаяния
и перспективы уже не нужны.
Вязь муравьиная почерка нежного
нужного, главного, необходимого.
Радость познания, мера дознания,
выбор идти по пути серединному.
Мы обручились, и мы не расстанемся,
но растворяемся. Время осознанно.
Только не думай об этом заранее,
мне оставляя свободу, не более.
Мы еще съездим в далекие страны
и в близкие тоже, об этом особо.
Ты сделал меня абсолютно спокойной,
спасибо тебе, безупречно жестокой.
Свечи при встрече, и - безусловно -
игристые вина на трезвый рассудок.
Мне без тебя - невыносимо.
С тобой - не дожить до следущих суток.
Скоро мой выход...
Скоро мой выход, и скорость сбавляя,
мотор прибавляет себя к тишине.
Кивок, поцелуй - ритуал безупречен.
Что еще нужно мне?
совместная жизнь - это 90 % терпения остальные (200 %) - любовь
Любовь - это встреча с самим собой
поэт - это увеличительное стекло ну что тут еще добавить?
когда тебе уже не нужно подобие себя самого и ты не ищешь в других недостающего в себе -
это признаки зрелости
максимум того что человек может обрести за свою жизнь - самого себя
бутылки
Воет, воет южный ветер,
южный ветер для проклятий.
Мы с тобой одни на свете.
Мы с тобой друг другу братья.
Наши сестры не знакомы.
Они встретятся не скоро.
Обойдутся без объятий.
Случай неблагоприятен.
Тем не менее, конечно,
мы с тобой не обойдёмся
без красивых стильных жестов,
без желания продолжить
наши встречи, потанцуем,
попоем и завоюем,
как итог поставим точку,
в общем, скоротаем ночку
вчетвером. Нам нужен пятый:
все звенит от напряженья.
Я уже не ощущаю,
только чувствую скольженье
на набедренной повязке
и уже боюсь развязки,
перепутаны все лица,
пусть мне лучше это снится.
Но звонок. И нас четыре, плюс
четыре, плюс пятнадцать.
Все смешалось в нашем доме,
в нашем мире, нашем царстве.
И красавица-девица
смотрит грустно и прощально.
И мне хочется напиться
только с ней и только чаю.
И не чаю в завершенье
с ней проснуться рано утром
и победным маршем в душ я
отправляюсь, это чудно.
И с хозяином-занудой
расстаёмся мы душевно
и не очень это трудно,
очень даже совершенно.
февральский ветер
Февральский ветер стучится в твой дом,
в доме, где мы остались вдвоем
за чашкой какао, в дыму сигарет,
с извечным вопросом: да или нет?
Так странно день растащил по углам
тебя и его, ее и меня.
А ночь впопыхах смешала колоду,
наверное, злясь на непогоду.
Написан сценарий и розданы роли.
И вроде не врозь, и вроде на воле:
она где-то там, в обнимку с гитарой,
и он не один, то он трезвый, то пьяный.
А город, что помнил все их маршруты,
зажег фонари и высушил лужи,
надел черный фрак и звезды в придачу,
чтобы светили, и чтоб наудачу.
Но что-то, что было сильней фонарей,
замыслов зодчих и прочих вещей,
стену воздвигло, потратило силы,
и целое стало, как две половины.
Февральский ветер стучится в твой дом,
в доме, где мы остались вдвоем.
Вечер на ложе. Дыханье в ладони.
Рядом с тобой забываешь о боли.
А ты, прильнув подбородком к предплечью,
заворожено смотришь на свечи.
Ночь затихала в объятьях луны,
и всяк о своем досматривал сны...
романс N4
По твоей загорелой руке я читаю молитву.
Мы с тобой расстаемся, мой друг, навсегда, навсегда.
И дрожат мои губы. Я кривлю их в улыбке.
Я готова. И ты подаешь мне пальто.
Мы уходим, а на улице вечер,
и сырая метель, и замерзшие псы.
Ты меня провожаешь. Ах, как светел, как светел
на щеке твоей луч фонаря.
Нами прожит еще один день - самый долгий и краткий.
Ты шагаешь так быстро - мне трудно успеть за тобой.
Мы уже на пороге. Ты рассеянно нежен.
Я стою у окна и смотрю тебе вслед.
Одинокий дым по комнате вьется.
Сколько будет ночей без тебя, без тебя.
Ты все дальше и дальше. Но как светел, как светел
на щеке твоей луч фонаря.
автомобильный блюз
По мостам, по мостам, по мостам, по помостам.
Рядом с тобой, но так далеко от тебя.
Солнце в лицо, небо безоблачно,
Адмиралтейство в Неве отражается
золотом, медом, игольчатым конусом
в темных зрачках преломляет себя.
И проносятся архитектурные подвиги
мимо машин, в одной из которых
мне так сладостно-больно видеть тебя.
Свет одиночества, тени сомнения,
горсти забвения, свет неприкаянный.
Поздно раскаянье. Суть вдохновения -
только желание - суть поражения.
И я не стою твоих устремлений,
но горло поет неуставаемо,
и я нечаянно вдруг получу
в награду твой взгляд, и растаю случайно.
И продолжать не стоит нам более,
но траектория к нам возвращается.
Я остаюсь собой тем мне менее
в чьём-то авто, несущим тебя и меня.
Золото плавят - руно получается,
но не кончается, не обнаружится
зелень материи, бабочкой брови -
и мы кончаемся, мы образуемся,
мы образумились и заключается
в этом ответ на мое одиночество.
Ты станешь легче, для всех мы веселые,
мы для себя все же будем печальными.
Трагикомедию - к черту! Феерия -
лучший подарок для сердца и памяти.
Стоило броситься ласточкой, теменем,
чувствуя в чьём-то авто близость тебя.
Ты - против ветра, но против отчаянья.
Я - за спиной, напротив луны.
Ты открываешь секрет обаяния
и перспективы уже не нужны.
Вязь муравьиная почерка нежного
нужного, главного, необходимого.
Радость познания, мера дознания,
выбор идти по пути серединному.
Мы обручились, и мы не расстанемся,
но растворяемся. Время осознанно.
Только не думай об этом заранее,
мне оставляя свободу, не более.
Мы еще съездим в далекие страны
и в близкие тоже, об этом особо.
Ты сделал меня абсолютно спокойной,
спасибо тебе, безупречно жестокой.
Свечи при встрече, и - безусловно -
игристые вина на трезвый рассудок.
Мне без тебя - невыносимо.
С тобой - не дожить до следущих суток.
Скоро мой выход...
Скоро мой выход, и скорость сбавляя,
мотор прибавляет себя к тишине.
Кивок, поцелуй - ритуал безупречен.
Что еще нужно мне?